ПРАЗДНИК ВЕСНЫ
Опять повеял с гор весенний ветер!
Он праздничную пышность придает
Полям и селам, площадям и паркам,
Незримо веет он, но неустанно,
Неся цветов пьянящий аромат.
Летит он, словно радостный посланец,
Повсюду весть спеша распространить –
Весть о чудесном празднике весны,
О празднике, который в наше время
И новый смысл, и новое величье,
И новое название обрел.
Все радостней весенний ветер веет,
Холмы и горы позади оставив,
И к сердцу каждому находит путь!
В тот солнечный, веселый, яркий день –
В день праздника кишлачной молодежи,
На берегу ручья остановившись,
Я радостно и гордо созерцал
Знакомый край, привольный и цветущий,
И целый мир надежды и восторга,
Казалось, расцветал в моей душе.
И в этот час припомнилась мне повесть
О празднике весны, –
Ее однажды
Поведал мне учитель старый мой.
***
Давно случилось это – в старину,
В гнетущие, безрадостные годы
Жил здесь безвестный юноша-пастух,
Был нищим сиротой, всегда печальным.
Но ярко вспыхнул в нем костер любви
И сразу жизнь его преобразилась!
А родилась любовь его в тот день,
Когда овец хозяйских на рассвете
Пригнал он к берегу на водопой.
Вдруг за ручьем, на берегу другом,
Увидел он прекрасное виденье:
Пугливая и стройная, как серна,
С кувшином девушка сошла к ручью.
Был мрачен молодой пастух, – но сразу
Его душа и мысли посветлели,
Едва он глянул девушке в лицо.
Так были брови тонкие красивы
И так стыдливы робкие глаза,
Что вспыхнул юноша, как будто вдруг
В печальном сердце засияло солнце!
Но краткою, как мимолетный сон,
Была их неожиданная встреча:
Походкой плавной девушка ушла,
На голове неся кувшин узорный,
И растерялся молодой пастух:
Так и застыл на берегу ручья –
Недвижный, как живое изваянье.
И лишь поднявшись на прибрежный склон
Красавица украдкой оглянулась –
С улыбкою приветливой и грустной
На молодого пастуха взглянула,
Взглянула – и ушла своей дорогой,
Ушла, оставив юноше на память
Лишь этот ласковый, прощальный взор...
С тех пор луга и горы каждый день
Слыхали песнь пастушеской свирели:
"Когда увижу вновь лицо любимой?
Когда увижу вновь глаза любимой?
Когда и где ее я снова встречу,
Чтоб жажду утолить моей души?.."
Нет, больше не увидел он любимой –
Ни у ручья, ни на тропинке горной,
Все ближние селенья обошел он,
Но девушки знакомой не нашел
И больше никогда ее не встретил,
Хотя искал упорно день за днем!
Иссох от горя юноша несчастный,
На жалкого безумца стал похож,
И вот однажды он разговорился
С безвестным путником, шагавшим в город,
Ему поведал о своих страданьях,
И вот что молвил добрый человек:
"Не мучься, друг мой, потерпи немного,
Ведь ждать недолго праздника весны,
А в этот день все девушки выходят
Сюда, на берег, собирать цветы,
Тогда и ты, о юноша влюбленный,
Увидеть сможешь милую свою!.."
И снова средь пустынных, диких гор
И на зеленых склонах луговых
Звучал с утра тоскливый плач свирели –
Плач одинокой, раненой души.
То звал пастух любимую свою,
Всю душу в грустной песне изливая, –
Сменялся день закатом, ночь – рассветом,
И с каждым днем росла его любовь.
Так он дождался праздника весны,
И вот с рассвета на лугу прибрежном
Разнесся смех и звонкие напевы,
И стайка девушек к ручью спустилась –
С беспечным пеньем стала рвать цветы.
Так было много их – нарядных, стройных,
Что растерялся юноша смущенный,
И запестрело у него в глазах.
Увы, напрасно вглядывался он
В лукавые, смеющиеся лица
Красавиц юных, – в их толпе нарядном
Своей любви он так и не нашел...
В те времена лишь дочки богачей
Могли беспечно петь, гулять, смеяться
И в праздничных одеждах щеголять.
А та, которую он жаждал встретить,
Наверно, дочкой бедняка простого
Иль чьей-нибудь батрачкою была.
В отчаянье побрел пастух, шатаясь,
Прочь, наугад, куда глаза глядят,
Дошел до незнакомого селенья
И вдруг услышал чей-то горький стон.
Заметил он богатый байский дом, –
Там, посреди широкого двора,
Работали батрачки молодые,
И больно стало юноше при виде
Их рваных платьев и увядших лиц.
Подумать только: даже в майский праздник
Бедняжкам не давали отдохнуть!
Глядел, нахмурясь, юноша угрюмый,
От жгучей злобы стиснул кулаки:
"О, как несправедлива эта жизнь!
Для нескольких счастливцев – слаще меда,
Для остальных же, как полынь, горька!.."
Трудились из последних сил батрачки,
А жирный бай покрикивал сердито,
Потом камчой хлестнул одну из них,
И, задрожав, закрыв лицо руками,
Заплакала несчастная навзрыд...
А юношу внезапно мысль пронзила:
"Не это ли любимая моя?.."
Кровь закипела в сердце молодом, –
Себя не помня, бросился он с криком
На богача... Схватил его за горло...
Но тут же слуги байские сбежались,
Избили бедняка до полусмерти
И с бранью вышвырнули из ворот...
Ушел тогда пастух далеко в горы –
В безлюдные и мрачные места.
Там повалился он ничком на камни
И долго предавался горьким мыслям,
И роем нескончаемых видений
Ему глаза застлал глубокий сон.
Пригрезилось ему: опять настал
Веселый, долгожданный майский праздник,
И с песней девушки к ручью спустились.
И рвут цветы – и, нежно улыбаясь,
Прикалывают их себе на грудь.
А в их толпе нарядной и веселой
Заметил он и милую свою:
Красивей всех подруг она казалась,
И тоже пела, и цветы срывала,
И радовалась праздничному дню.
Хоть было с ними юношей немало,
Но девушка лишь на него глядела
И дружески беседовала с ним
И улыбалась ласково...
Но вскоре
С тоскливым стоном вздрогнул, пробудился
Несчастный горемыка, – с новой силой
Свою судьбу безрадостную вспомнил,
Увидел камень вместо изголовья,
Ударил в гневе кулаком о камень
И сам от злой тоски окаменел.
Опять повеял с гор весенний ветер,
Торжественную пышность придавая
Полям и селам, площадям и паркам, –
Холмы и горы позади оставив,
Он к сердцу каждому находит путь!
А я стою на берегу ручья
И созерцаю радостно и гордо
Знакомый край, привольный и цветущий,
Под небом ослепительного дня.
Вон стайка девушек невдалеке –
Красивых, стройных, радостных, нарядных:
Они гуляют по зеленым склонам
И с песнею веселой рвут цветы.
А с ними рядом юношей я вижу –
Плечистых, гордых молодых джигитов,
Не знающих ни горя, ни нужды.
И в каждом сердце – целый мир надежд,
Высоких дум и пламенных дерзаний.
Как знать? В толпе веселой молодежи,
На этом шумном празднике весны,
Быть может, повстречались в это утро
И сын того бедняги-пастуха,
И дочь той бедной девушки-батрачки –
Гуляют вместе, радостно смеются,
О будущем счастливом говорят.
Где он сейчас – тот молодой пастух
С измученным, пронзенным болью сердцем?
О, если б он увидеть мог наш праздник,
Увидеть, как сияет наше счастье
Не в сказке, не во сне, а наяву!
Какую гордость ощутил бы он
При виде нашей солнечной эпохи,
Как радостно бы с нами он воскликнул:
"Да славится чудесный майский праздник
Труда и счастья, мира и весны!"
Перевод С. Северцева